Большая Никитская улица, д.26/2. Театр Позднякова

Барин извинить просили, - несколько смущенно молвил дворецкий опешившему гостю, которого не вышел встретить хозяин, - бал готовили они в вашу честь. Да вот пришлось отменить… По случаю смерти барина. *

Двухэтажный ампирный особнячок по Большой Никитской (угловой дом с двойным номером 26/2 на пересечении Большой Никитской улицы и Леонтьевского переулка) чинно просуществовал до конца XVIII века, без особых потрясений, без особой истории. Под стать хозяину. Здесь жил обер-гофмаршал Григорий Никитич Орлов, «камергер и кавалер». В соответствии с раз и навсегда заведенным порядком в доме подавался завтрак, обед, ужин, читали книги после вечернего чаепития. Размеренная жизнь кончилась летом 1812 года. Генерал-майор П.А. Поздняков выкупил дом и вскоре здание, внесенное в «Альбом партикулярных (частных) строений» Казакова, было не узнать. Страстный театрал-любитель не просто нарушил устои, он мановением руки перевернул все с ног на голову. А что еще ожидать от человека, жизнь которого «вечный маскарад»?

- Мне нужен зал для представлений! Роскошный, стены распишем цветами и деревьями, чтобы как в парке, как в роще было… Машины театральные из-за границы привезем. А ставить действо позовем Силу Сандунова. Он вон какой артист, саму императрицу разжалобил! Моим представлениям греметь должно на всю Москву!

В сжатые сроки был выстроен корпус, где поместился театральный зал. Сила Сандунов стал режиссером в поздняковском театре, а жена его Лизавета наставляла крепостных поздняковских актрис. Слава о доме по Большой Никитской и его чудаке-хозяине разнеслась по всей Москве. На спектаклях и маскарадах отбою не было от зрителей. Любопытные шли узреть самого Позднякова, переодевавшегося то в перса, то в китайца, ценители же искусства ходили «на Любочанскую» - актрису, превосходно исполнявшую Фаину в «Оборотнях» и роль жены президента в «Водовозе».

Ничуть не преувеличил Грибоедов, вкладывая в уста Чацкого описание представлений у Позднякова. И расписные стены были, и потайные комнаты, и соловьиные трели, искусно исполняемые садовником. Театр прославился настолько, что слух о нем дошел даже до Наполеона. Что, скорей всего, и спасло дом по Большой Никитской вместе с прилегающим зданием по Леонтьевскому переулку от пожара (надо сказать, что в Леонтьевском переулке целых домов практически не осталось). 7 октября 1812 года на сцене поздняковского театра французская труппа Бюрсей представила первый спектакль. Церковную парчу пустили на занавес, вместо люстры повесили паникадило. Репертуар театра утверждал лично Наполеон, а особенным успехом пользовались сестры Ламираль - исполнительницы русских плясок.

Французов прогнали, но грабежи и разорение домов продолжалось. Тот же Сандунов в горечи признавал: «Из русских ничего не сделаешь. Лишь только облетела московские окрестности молва, что французов нет в Москве, со всех сторон нахлынули крестьяне с возами. Поднялся ужасный грабеж»... Чудом уцелевший особняк взирал на опустошенные улицы Москвы. Не унывал лишь сам Поздняков: за свой счет восстановил театр и начал давать представления в пользу пострадавших от французского нашествия.

В 1822 году дома №26 по Большой Никитской и №2 по Леонтьевскому переулку купил и вновь перестроил князь Николай Борисович Юсупов. Кстати, Юсупов тоже устроил в доме театр. Но не в пример поздняковскому более скромный. Для особняка вновь настали размеренные, спокойные дни. Князь жил довольно уединенно, приезжая в дом из имения только на зиму. В январе 1831 г. Пушкин навестил Юсупова по просьбе П.А. Вяземского, работавшего в то время над монографией о Фонвизине. «…Видел я князя Юсупова, - писал Пушкин Вяземскому 10-13 января, - и исполнил твое поручение, допросил его о Фонвизине…». 27 января 1831 г. Пушкин с женой пригласили Юсупова к себе на вечер. А спустя несколько месяцев, князь скончался.

Позже дом переходил к разным владельцам, по одной из версий здесь какое-то время располагалась часовая мастерская самого Павла Буре, а в начале прошлого века в доме №2 по Леонтьевскому переулку размещался известный магазин «Старинные монеты и вещи». После революции часть дома по Никитской надстроили до пятиэтажного объема и сделали вместе со второй его половиной, что в переулке, многоквартирным.

* - Такова была последняя причуда Позднякова, которую его дворецкий Лунин и исполнил.