Большой Трехсвятительский переулок, д.1. Кокоревская галерея

03-го Ноября 2005

«Из анфилады комнат, обращенных в большой сад, открывается прекрасный вид на Кремль, и так как в обоих концах этой анфилады стояли большие зеркала, то… казалось, что комнатам нет конца»…

Дом в Большом Трехсвятительском переулке, старая фотография.

Именно в этой части дома бригадирша Дарья Лопухина на деньги, доставшиеся ей по наследству от дальнего родственника, открыла пансион для детей из бедных дворянских семей. Обучение здесь приравнивалось к гимназическому курсу, а выпускники, если поступали потом в Московский университет, получали от Лопухиной денежное пособие. Вскоре школы Д.Н. Лопухиной (пансион для мальчиков и пансиона для девочек) завоевали признание, отдавать в них своих детей стало модно в среде русского провинциального дворянства. В пансионе для мальчиков училось одновременно порядка 20 детей, в феврале 1821-го сюда поступил и Андрей Иванович Дельвиг, будущий строитель московского водопровода, двоюродный брат поэта А.А. Дельвига. По возрасту он был помещен в низший класс, где быстро стал первым учеником в классе и любимцем учителей. Именно он потом вспоминал, что дом в Трехсвятительском показался ему громадным, а анфиладе комнат, казалось, не будет конца.

У пансиона богатая история. Когда-то на этом месте располагались мелкие дворы Никиты Тарутина, Никиты Вышеславцева, Исаака Бегичева, Лукьяна Викентьева да Потапа Нарбекова. В начале 1751 года потомок последнего, отставной поручик Александр Владимирович Нарбеков, дворы скупил и подал прошение о постройке каменных палат. План будущей усадьбы был подписан самим Дмитрием Ухтомским, знаменитым зодчим московского барокко. Позади дома располагался большой сад. В 1772 году особняк принадлежал сыну молдавского господаря князю С.Д.Кантемиру, а с 1781 по 1784-й усадьбой владел полковник Бекетов, потом граф Морков. В начале 19 века сделаны были пристройки и устроен мезонин по центру старого здания. А в 1812 году дом, уже принадлежавший Лопухиной, сгорел при пожаре Москвы и фактически отстраивался заново.

Кокоревская картинная галерея, репродукция.

В 1855 году усадьбу покупает Василий Александрович Кокорев, "откупщицкий царь", разбогатевший на питейных откупах. Один из основателей русской нефтяной промышленности, создатель нескольких крупных страховых и торговых обществ Кокорев являлся одним из самых ярких представителей экономического славянофильства, и призывал «прекратить поиски экономических основ за пределами отечества». Из этих идей органично вырастали и славянофильские идеи возрождения русской национальной культуры, которые он воплотил в коллекционировании картин русских мастеров, предметов народного искусства и быта. Кокорев выступал в роли мецената, поддерживая художников и артистов. Как писал К.А.Сальковский, «ему, строго говоря, обязан своим возникновением так называемый «русский» стиль, существенно отличавшийся от русского стиля, сочиненного немцем Тоном по велению Николая Павловича».

Следствием взглядов и увлечений хозяина стала и перестройка усадебного дома в «русском стиле». Она была произведена в начале 1860-х годов по проекту архитектора И.Д.Черника. Были переделаны и главные ворота по Трехсвятительскому переулку. Но, строго говоря, от стиля «немца Тона» эта работа отличается разве что более низким качественным уровнем и знанием исходного материала (за прообраз Черником был выбран фасад Теремного дворца Кремля, с него же рисовал фасад Большого кремлевского дворца Константин Тон). Граф М.Д.Бутурлин вспоминал, что «дом был построен в старобоярском стиле, и сбоку возвышалось нечто вроде терема с кровлею из какого-то особенного блестящего металла, чуть ли не по местам позолоченного. Внутренняя архитектура, мебель и орнаменты соответствовали тому же стилю и старобоярскому домовому быту…» Писали и о том, что дом "куплен в развалинах, возобновлен самым безобразно-роскошным образом".

Белокаменный портал вестибюля, исчезнувший в неизвестном направлении.

22 января 1862 года во вновь отделанном доме по Большому Трехсвятительскому открылась Кокоревская картинная галерея. Журнал «Северная пчела» писал о ее открытии: «Представьте себе восемь огромных, нарочно устроенных для помещения картин, зал, с освещением сверху, занимающих весь верхний этаж здания, и наполненных сверху до низу образцовыми произведениями первоклассных художников, преимущественно современных, между которыми отечественная школа занимает, конечно, самое первое и почетное место… При галерее находится также обширная зала, предназначенная для бесплатного чтения публичных лекций по предметам преимущественно популярным, и устроенная не менее как на 400 человек слушателей. Кафедра помещается в нише, обделанной в виде русской избы, украшенной, как равно и вся зала, совершенно в русском вкусе, резными коньками и полотенцами по проекту и рисункам нашего талантливого архитектора А.С.Никитина». В центральном помещении цокольного этажа размещался известный в то время ресторан Тиволи, с зимним и летним садом, «в саду бельведер, с которого открывается прекрасный вид на Москву».

Парадная чугунная лестница, выкрашенная бронзовой краской. Так же пропала бесследно после ремонта.

Галерея просуществовала всего три года, финансовые дела Кокорева пошатнулись и он вынужден был продать дом, а после и галерею. Владелицей усадьбы стала Марья Федоровна, мать знаменитого мецената Саввы Морозова. В доме частыми гостями стали Третьяков, Чехов, Шаляпин, Тимирязев, Серов, Коровин, Остроухов, Васнецовы. А для Исаака Левитана в 1889 году даже был выстроен специальный флигель, в котором он жил и работал целых 11 лет, здесь были написаны лучшие его картины. Отсюда же 25 июля 1900 года на Дорогомиловское кладбище отправилась его похоронная процессия.

Морозовы вновь переделали интерьеры дома. А в одном из помещений верхнего этажа была устроена старообрядческая домовая церковь. В 1911 году, после кончины хозяйки, была составлена опись интерьеров дома: «…полы асфальтовые, досчатые и дубовые паркетные, частью с вставками из цветного дерева, часть стен облицована искусственным мрамором, потолки частью с лепными работами, отопление духовое и голландскими печами, камины русские и печи, ватерклозеты, подготовлено под канализацию, лестницы чугунныя и каменныя…»

Флигель дома в Большом Трехсвятительском переулке

Следующей страницей истории старой усадьбы стал 1918 год, когда особняк превратился в штаб мятежных эсеров. Именно сюда приехал Феликс Дзержинский, чтобы арестовать обвиняемого в убийстве германского посла Мирбаха Якова Блюмкина, однако сам был взят под арест по приказу вожака восставших левых эсеров Попова. "Чекистов втолкнули в маленькую комнату. Приставили вооруженную охрану. Вошел Попов. Дзержинский презрительно бросил:
- Предатель?
- Я всегда подчинялся вашим приказам, Феликс Эдмундович, - ответил, заикаясь, Попов.- Теперь с этим покончено. Выполняю приказы только своего ЦК.
Увидев вошедшего в комнату Д.А.Черепанова, Попов приободрился:
- Большевики снюхались с немцами. Декреты СНК написаны под диктовку германского посла. Больше он вам ничего не продиктует: кончилось ваше время!
- Верно,- добавил Черепанов.- У вас были октябрьские дни, а у нас - июльские".
Но уже 7 июля штаб эсеров, откуда восставшие обстреливали Кремль, был разгромлен частями Латышской дивизии под командованием Вацетиса. Говорят, что при земляных работах здесь до сих пор находят гильзы австрийских снарядов.

Парковый фасад дома в Трехсвятительском переулке

С 1920-х и до конца века в бывшем дворце располагался детский сад. Большая часть интерьерной роскоши, а также чугунная терраса паркового фасада, за это время были утрачены. Дело довершила реконструкция 2002 года. К тому моменту, когда на объект пришли исследователи, чьей задачей было выявить ценные элементы интерьера, дом изнутри был полностью ободран, вынуты перекрытия, частично разобраны старые стены. Сохранялись лишь белокаменные порталы вестибюлей и парадная чугунная лестница 1861 года, которая была выкрашена бронзовой краской и оттого смотрелась особо внушительно. В искусствоведческом заключении о ней было сказано: «представляет большую художественную ценность». Вскоре после представления заказчику означенного заключения в неизвестном направлении исчезли и порталы, и лестница… Сейчас внутри дома от старины остались лишь переложенные в 19 веке своды нижнего этажа, да скрытые под новой штукатуркой остатки барочных наличников. Рекомендации по реставрации фасадов выполнены не были – произведен лишь добросовестный ремонт. Левитановский флигель находится в полуаварийном состоянии. А парк, про который в заключении было сказано, что «важным аспектом является необходимость сохранения общественной доступности городского сквера» теперь закрыт. Половина его вырублена для обустройства подземной стоянки.

* Все иллюстрации предоставлены Александром Можаевым

Фотогалерея

Войдите или зарегестрируйтесь для оставления комментария