Денежный переулок, д. 9/6. Дом Поливанова. Новейшая история

- Девочки, это откуда же так паленым пахнет? – встревожилась парикмахерша. Девочки, только что возвратившиеся из бомбоубежища, куда на время объявленной воздушной тревоги они вынуждены были укрыться прямо посреди процедуры перманентной завивки, запереглядывались.

- Да что ж это такое делается, что ж ты молчишь-то как партизанка? – схватилась за голову парикмахер, получасом позже обнаружив у одной из девчонок наполовину сожженное щелочью ухо. Причитая, она обработала Ленино ухо мазью и поклялась больше никогда не браться за головы несмышленышей.

Стайка девчонок выпорхнула на улицу, в морозный декабрь, и со всех ног понеслась на соседнюю улицу Веснина, которую старые москвичи по привычке звали Денежным переулком.

- Ленка, ну зачем? – спросила на бегу Валя, самая старшая в компании, ей ведь уже 20 лет стукнуло! – Ведь не могло такого быть, что ты ничего не чувствовала?!

- Чувствовала, но я хотела знать – смогу ли я выдержать пытки, как Зоя Космодемьянская? - спокойно ответила Лена.

17-летняя Леночка и впрямь была странной. Выросшая в хорошей, богатой семье (мама работала в органах), под присмотром няни, она в 16 лет сбежала из дома защищать Родину. Защитницу выловили в Химках, вернули было назад, да родители вовремя поняли – дочь слишком упряма. Скрепя сердце, они приняли решение и отдали единственное чадо в школу радистов.

Школа радистов в старинном особняке близ Арбата спешно открылась после памятной ночи 21 июля 1941 года. Тогда, около восьми часов вечера командный пункт ПВО получил страшное известие – в сторону Москвы с четырех направлений движутся бомбардировщики. Это была кошмарная ночь. Налет на Москву продолжался около 5 часов, свыше двухсот самолетов были брошены на столицу. К счастью, их атаку удалось отразить. А с 23 июля воздушные тревоги стали каждодневными… Немцам нужна была Москва. За четыре месяца бомбежек на столицу были сброшены 1521 фугасных и 56620 зажигательных бомбы, убито свыше тысячи человек, около двух тысяч ранены. 402 дома полностью разрушены. Никто не знал, какой дом станет следующим, однако паника первых дней быстро прошла, москвичи привыкли. Привыкли и в отличие от власти верили, что враг не пройдет. А власть уже с конца июля начала готовить город к возможной сдаче: создавались подпольные организации, формировались отряды особого назначения, готовились конспиративные связные квартиры, минировались самые важные объекты (Большой театр, Дом союзов и т.п.).

Валя была жительницей одной из таких квартир. Появление в одной из комнат хорошо замаскированной в полу рации было тайной даже от соседей. Валентину направили на ускоренные Всесоюзные курсы радистов. 12-часовые ежедневные занятия, без выходных, в огромном зале с колоннами и дубовым паркетом, где когда-то давались дворянские балы, скудный ужин и отбой. Курсисты, в основном 17-20-летние студенты вузов со всей страны, без задних ног падали на узкие кровати, расположенные на верхнем, третьем этаже – в мезонине. А утром все начиналось снова.

И все же, что взять с девчонок? Урывая часок-другой, бегали они и в парикмахерскую, и гулять, и влюбляться успевали. Объектом воздыханий негласно выбрали преподавателя – 22-летнего Евгения Николаевича, чем немало того смущали.

Раз в месяц в соседней булочной курсисты получали положенный паек, который съедали в тот же день. Казалось, нет на свете ничего вкуснее двухцветного шоколадного печенья! А уже на следующий день в качестве лакомства приходилось сушить сухари в барской, изразцовой печи.

На всю жизнь запомнила Валя дни, проведенные в Денежном переулке. А уж дом она и вовсе изучила досконально. Он потом ей часто снился. Чудной был, словно шкатулка с секретом. И очень красивый. Снаружи один этаж со строгими колоннами, увенчанный мезонином, а внутри целых три – два, соединенные цивильной лестницей, и третий - мезонин, куда вела небольшая лестничка. Говорили, что дом выстроен каким-то известным архитектором после пожара Москвы для дворянина, у которого в гостях бывал сам Пушкин.

После окончания трехмесячных курсов выпускников направили радистами в партизанские отряды по месту жительства. Уезжая, обещали переписываться и обязательно встретиться после войны. Да вот только погибло большинство… Валя осталась в Москве, ходила по домам, по конспиративным квартирам, обучала их обитателей пользоваться рациями. У нее обнаружился недюжинный преподавательский талант.

После войны случалось Вале заходить в Денежный переулок. В 1950-х дом стал жилым, квартиры соседствовали с детской библиотекой, расположившейся в большом зале. Ничего уже не напоминало о тех страшных днях 1941-го, никто из жильцов не знал о том, что в их доме располагалась Всесоюзная школа радистов – как-никак государственная тайна. Жизнь текла своим чередом: в подвалах солили капусту, которую делили по простому принципу – кому сколько надо, тот столько и берет, малыши зимой катались с крыш, взрослые летом сидели в роскошном вишневом саду. Конюшни на заднем дворе использовали под склад. В конце 1960-х сгорел флигель, пожар случился ночью и изрядно напугал жильцов. А вскоре их расселили, дали отдельные квартиры на окраинах.

В 1977-м на экраны вышел 13-серийный фильм «Хождение по мукам», и в нем Валентина Андреевна вновь увидела столь хорошо знакомый ей дом. Судачили, что специально к съемкам дом покрасили в светло-зеленый цвет, подновили, а вся съемочная группа периодически бросалась на то, чтобы отогнать любопытных арбатских жителей, глазевших на диковинные кареты и актеров в костюмах.

Слышала Валентина Андреевна и о пожаре, приключившемся в феврале 2001 года. Правда, опять же злые языки говорили, что дом не столько пожар погубил, сколько пожарные-спасатели. Приехав в пять утра, они еще с полчаса торговались тушить или нет и только близость посольств заставила приступить их к активным действиям. Но и тогда все сделали не по уму. Особняк просто залили водой так, что вода в нем стояла на метр с лишним от пола. Реставраторы потом за голову хватались.

А в конце июля этого года услышала Валентина Андреевна по телевизору о том, что дом станут восстанавливать, надо только письмо подписать…

…Надвигалась жуткая гроза. Мы торопливо закрывали пленкой стенд и стол с подписями. По переулку к нам неспешно шла пожилая женщина. Подошла, почитала, подписала письмо и сказала: - Я очень старая и очень много помню. Дом этот мне особо дорог. Отсюда на фронт уходили мои друзья. Как же хорошо, что его будут восстанавливать, он это заслужил. Хотите, скажу, что здесь было? И начала свой рассказ… Валентине Андреевне сейчас 84 года, начальнику радиокурсов – 86 лет, он жив. Про остальных она ничего не знает. Подписать письмо приехала аж с Кутузовского проспекта. Заодно попросила подписать его и от имени Евгения Николаевича. Каемся – не отказали. И не смогли сказать ей, что судьба дома под вопросом, что проходящая мимо молодая девушка с укором воскликнула «зачем вы защищаете эту рухлядь? Пусть лучше здесь казино построят!»… Тому поколению не нужно казино - память о героях, без оглядки бросившихся спасать Родину в свои 17-20 лет, в тысячу, миллион раз дороже. Мы очень надеемся, что Валентина Андреевна, Валя, Валечка еще не раз сможет придти в Денежный переулок и, возможно, когда-нибудь она зайдет в отреставрированный дом.