Мансуровский переулок, д.9. Дом Топлениновых

В 1926 году в Мансуровском переулке появился частый гость, которого нельзя было спутать ни с кем другим. Он не был коренным москвичом, но Москву знал и любил, и был готов отдать ей все, что у него имелось – свой яркий самобытный талант. Об этом времени он как-то написал:
«В конце 1921 года приехал без денег, без вещей в Москву, чтобы остаться в ней навсегда. В Москве долго мучился, чтобы поддерживать существование, служил репортером и фельетонистом в газетах и возненавидел эти звания, лишенные отличий. За одно возненавидел и редакторов, ненавижу их и сейчас, и буду ненавидеть до конца жизни...".

Это был Михаил Булгаков…

…Вскоре после войны 1812 года Сергей Васильевич Мельников, титулярный советник, выгодно, и к обоюдному согласию, продал часть своего владения, что на Масальском, мещанке Прасковье Федоровне Емельяновой. Новая владелица участка, видно, не слишком была богата, потому что лишь 29 марта 1834 года подала прошение о застройке участка купленной земли; а, может, и устраивало ее все. Так или иначе, в 1834-м вдоль красной линии переулка для Прасковьи Федоровны был выстроен добротный деревянный жилой дом на белокаменном подвале. Центральная часть по фасаду на три оконных оси была выделена креповкой. Интерьер спланирован по принципу кругового обхода. Парадные помещения - с лепным декором потолков и изразцовыми печами. В подвале выложен камин с чугунным прибором. В глубине же двора, справа и слева от дома, были построены деревянные сараи.

От Емельяновой усадьба перешла к поручику Ивану Петровичу Полетаеву, а затем к купцу первой гильдии Сергею Владимировичу Топленинову и, по наследству, к его сыновьям Владимиру и Сергею. Владимир, старший, был актером, долгое время выступал на разных сценах, в конце жизни работал в Театре транспорта и даже дружил с самим Луначарским, который поспособствовал тому, чтобы братьям вернули реквизированный в 1918 году дом. Сергей был художником-декоратором, макетчиком-исполнителем Малого театра, МХАТа (других театров). В унаследованном доме старший брат жил с семьей наверху, а младший - в нижнем полуподвальном этаже, что, похоже, обоих устраивало.

Часть дома братья сдавали драматургу Сергею Александровичу Ермолинскому и его жене Марии Артемьевне Чемишкиан.

«Прелесть нашего жилья состояла в том, что все друзья жили в том же районе. Стоило перебежать улицу, пройти по параллельному переулку – и вот мы у Ляминых. Еще ближе – в Мансуровском переулке – Сережа Топленинов, обаятельный и компанейский человек, на все руки мастер, гитарист и знаток старинных романсов. В Померанцевом переулке – Морицы; в нашем М.Левшинском – Владимир Николаевич Долгоруков (Владимиров), наш придворный поэт Вэ Дэ…». Из воспоминаний Любови Евгеньевны Белозерской, второй жены Михаила Булгакова.

Михаил Афанасьевич появился в этом доме в 1926-м. К кому он чаще ходил в гости, к Ермолинскому или к младшему Топленинову, пусть спорят булгаковеды. Доподлинно известно, что, когда ему было особенно трудно, он бывал здесь практически ежедневно. В это же время развивались его отношения с Еленой Сергеевной Шиловской.

«Ах, ах, ах! Зимою я очень редко видел в оконце чьи-нибудь черные ноги и слышал хруст снега под ними. И в печке у меня вечно пылал огонь! Но внезапно наступила весна, и сквозь мутные стекла увидел я сперва голые, а затем одевающиеся в зелень кусты сирени». («Мастер и Маргарита» М.А. Булгаков)

Как рассказывала Евгения Владимировна Власова, жена Владимира Топленинова, Булгаков часто ночевал в специально отведенной ему комнате с печкой (в правой части дома, если смотреть на фасад со стороны переулка). Тут же, сидя в полуподвальчике, Булгаков работал над своим романом «Мастер и Маргарита». И судя по всему, Мастера он «прописал» именно здесь.

Вот как вспоминает об этом времени Сергей Ермолинский: «В сухой зимний денек, особенно когда солнечно было, Михаил Афанасьевич появлялся у меня. Я жил недалеко, в Мансуровском переулке в небольшом деревянном доме. Перейдя Остоженку... можно было переулком спуститься к Москве-реке. Поэтому лыжи стояли у меня, и наша прогулка начиналась прямо из моего дома. Он оставлял свою зеленовато-серую доху до пят и из такого же американского медведя большую, налезавшую на уши ушанку, натягивал неизменный вязаный колпак, и мы, закрепивши лыжи уже во дворике дома, отправлялись в поход".

Опять же по воспоминаниям, в так называемом кафе "Нато Вачнадзе", устроенном в саду, Михаил Афанасьевич читал главы из нового романа. И тогда же на вопрос Марии Артемьевны ответил, что подвал именно этого дома он описал в «Мастере и Маргарите».

«… - Я открыл оконца и сидел во второй, совсем малюсенькой комнате, — гость стал отмеривать руками, — так... Вот диван, а напротив другой диван, а между ними столик, и на нем прекрасная ночная лампа, а к окошку ближе книги, тут маленький письменный столик, а в первой комнате — громадная комната, четырнадцать метров, — книги, книги и печка. Ах, какая у меня была обстановка!»

* - Данная история вошла в книгу «Москва, которой нет». Часть первая», которая в настоящее время готовится к печати.